Чужая рука тянет ближе за затылок, заставляя Майло буквально завалиться на этого человека. Удивлен? Немного. Силы в чужих руках ничуть не меньше, чем в твоих, несмотря на менее массивное телосложение. Это забавляет. Это будоражит. Дрожь скользит по плечам. Жар бьет куда-то в подреберье и тебе самому становится тяжелее дышать, когда губы так соблазнительно втягивают пальцы в рот. Матерь божья, он готов наблюдать за этим вечно! Готов чувствовать это каждый день. И каждый день сходить от этого с ума. Но разве может он позволить себе растерять остатки разума прямо сейчас? Нет, ведь он только начал. Все впереди. Поэтому Маилз останавливает эту сладкую пытку и тянет руку к себе, чуть приподнимаясь. Блядь, как же тут неудобно, но за неимением лучшего... Господьбоже, да какая разница? Все идеально! Идеальнее быть не может!
Мэйси освобождает свою руку, но лишь для того, чтобы приподнять подавшегося к нему человека за поясницу и снова скользнуть в штаны, со стороны спины. Упирается влажными пальцами между ягодиц и жмется бедрами ближе. В губы дышит сбивчиво, кончиками пальцев обводя колечко мышц, и аккуратно, медленно, проникает пальцем внутрь. Он уже и забыл, когда вот так аккуратно подготавливал партнера к сексу. Тонкие холеные размалеванные клубные девочки и мальчики всегда были готовы. В них вошел бы бульдозер и они бы не поморщились. Но сейчас иначе он не мог. Пусть и собственное возбуждение уже болезненно тянет вниз живота, еще немного он потерпит. Совсем чуть-чуть. У него горят предплечья, грудь, щеки. Глаза закрывает. Словно слепой, губами ищет чужие ключицы. Прихватывает губами кожу там, Скользит языком по шее и дергает за поясницу на себя, глубже проникая пальцами в чужое тело. В конце концов, сколько можно терпеть. Он, итак, оттянул все слишком надолго, желал сейчас слишком сильно. Поэтому зарывается носом в волосы у виска незнакомца, прикусывает кожу на щеке. Гадкий запах ладана смешавшийся с сигаретным дымом кружит, горчит на языке, но не дает ни единого повода остановиться. Зубы цепляют легко кожу, и Маилз кусает партнера за подбородок, вновь целует в шею, присасывает кожу, вероятно, оставляя след.
Мэйси терпеть не мог прелюдии. Считал их бесполезной тратой драгоценного времени. Слишком резок, слишком нетерпелив, слишком возбужден, чтобы заниматься подобными вещами. И никогда не думал что дойдет до той точки, когда хочется оттянуть момент. Подольше насладиться этим мгновением, предшествующим основной части. Когда балансируешь на самой грани до срыва, замечаешь, что твои движения на мгновение теряют контроль, смазываются, сбиваются, теряются на чужом теле. Не успеваешь опомниться, когда пальцы снова сжимают кожу, грозясь вот-вот оставить на ней бросающиеся в глаза красные следы, которые уже завтра окрасятся в синевато-лиловый цвет и будут напоминать об этой встрече каждый раз, когда ты будешь ощущать неприятное потягивание под грубой тканью одежды. Каждый раз, когда будешь опускать растерянный взгляд. Хочется почувствовать, увидеть, как при болевом ощущении изменятся эмоции. Будет ли испуган партнер, замешкается ли, попытается ли остановить? И хорошо, что чертов свитер уже снят. Эта тряпка точно выбила бы у него последнюю почву из-под ног. Он бы не посмотрел на то, что у незнакомца явно нет с собой сменной одежды. Он рвал бы вещи, раздирал бы не по шву, и с упоением смотрел за тем, как ткань расходится, обнажая перед ним соблазнительное подтянутое тело. Определенно, сорвался бы. Сбил бы с крыши последнюю черепицу, забил бы на осторожность, на подготовку, брал насухую, ловил болезненные стоны губами. Держал крепко, вдавливал напряженное тело в гребаную тумбу и откровенно наслаждался происходящим.
Майло видел разный спектр эмоций на чужих лицах. Разные взгляды их одурманенных глаз. Но сейчас, казалось, он будто заново знакомится со всем этим. С другой стороны. С интимной, горячей, нетерпеливой, томительно-болезненной. И неожиданный поцелуй заставляет Мэйси на момент потеряться в собственных эмоциях. Вдох-выдох-вдох. Слишком медленно. Маилз проводит влажным языком по пересохшим губам и тянет их в улыбке ненормальной, чувствуя, что дыхания ему не хватает. Да. Грудную клетку, будто в тиски железные сдавило. Он дышит через раз, старается выровнять этот темп, но у него не получается. Адреналин ебашит в кровь, смешивается со стеклом и они в своем прекрасном тандеме режут по венам горячим лезвием, растекаются по телу, оголяя нервные окончания, туманя рассудок и отбивая всякую возможность связно думать. В глазах слишком ярко. Свет в этой комнате мигнул секундно, словно свет когда-то увиденных им уличных фонарей смешивается в одно тянущееся тонкой полосой где-то на уровне третьих этажей светящееся марево, оставляющее за собой длинный след вдоль дороги, после которой ты буквально вваливаешься в свою квартиру, весь грязный, потный, все еще при форме. Ты не один. Ты позволяешь рвать на себе ремни, сжимать свои плечи до синевы, вгрызаешься в губы сухие, горячие, потрескавшиеся до крови и плывешь сознанием куда-то далеко, словно под наркотой. Вы снова вернулись, вы живы и возбуждены до боли в паху. Все грязно, неприлично, отвратительно мерзко, но так охуенно, что вот прямо сейчас, в этот момент, ты готов сдохнуть. И ради того, чтобы почувствовать это снова, сдыхать сотни, миллионы раз. Снова и снова.
Разорванный поцелуй, тихая просьба и Маилз широко раскрывает глаза, выпадая из своих мыслей, воспоминаний. Черт подери, он был аккуратен. Ровно до этого момента. Впрочем, таким он и был. Из крайности в крайность кидается. Всего мгновение назад он был в своих воспоминаниях, а уже в следующую секунду ногу оглаживает ладонью по бедру, под колено ей же цепляет, чтобы приподнять. Жарко. Настолько, что он чувствует как горит его собственная кожа. Тянет ближе к себе, практически навесу вдавливает поясницей в тумбу. Хватит ожидания. А у самого уши заложены, будто он под толщей воды, внизу живота тянет возбуждением, пальцы покалывает, они не слушаются. Этого человека хочется трогать. Прикасаться к нему везде, без стыда, без совести, откровенно и интимно. Запоминать изгибы натренированного тела, чувствительные точки, раз за разом снова захватывать его губы в поцелуй, раз это было позволено. Он еще дойдет до этого сегодня. А пока, сжимая кожу на бедре незнакомца, упирается головкой члена между ягодиц, надавливает сильнее и в один рывок входит на полную длину, почти неслышно, тяжело и прерывисто выдыхая. Смотрит сверху вниз на парня, прислушиваясь к его дыханию и, кажется, пропадает в нем. Опускается ближе, обхватывая ладонью затылок партнера, сжимая пальцы на крепком плече, давит себе навстречу, предотвращая малейшие попытки уйти от болезненных ощущений. Не сейчас, когда он так увлечен. Когда с каждым толчком проникая глубже в чужое тело он уже в который раз вглядывается в лицо незнакомца, не желая упустить ни единой эмоции. Давай же, проповедник, защитник чистых душ, что пришли сюда поделиться своими откровениями, покажи, что на этом лице кроме равнодушия и спокойствия есть куда более приятные взгляду эмоции. Что за этим измученным взглядом скрывается что-то живое, еще не успевшее почить от склизких рук кошмаров и собственного прошлого. Что-то, что заставит сердце Майло забиться чаще и потеряться в ощущениях насовсем. Забыться хотябы на этот вечер.
